ХАЛИФ И ТРИ МУДРЕЦА (арабская сказка)
О Мухаммаде аль-Амине, наследнике Харуна ар-Рашида, не сложено ни стихов, ни песен, ни легенд. И сказка о нём лишь одна, да и она, возможно, не совсем о нём: в Бирме есть очень похожая сказка о неком короле, в Индии – о неизвестном махарадже, в Египте – о султане, имя которого забылось за давностью лет. И только иракские сказители – да и то не все - утверждают, что героем этой истории был не король, не султан и не махараджа, а багдадский халиф Мухаммад аль-Амин, младший сын знаменитого Харуна ар-Рашида.
читать дальшеИстория эта столь же занимательна, сколь и поучительна. Говорят, что взойдя на престол, аль-Амин выказал полное пренебрежение ко всем государственным делам. Он не издавал указов, не вершил судов, не созывал совет, а дни и ночи напролёт развлекался играми, стихами, песнями, вином и любовными утехами. И транжирил государственные деньги как огонь пожирает сухую солому – шумно, ярко, но без малейшей пользы.
Через несколько месяцев казначей намекнул халифу, что расходы казны сравнялись с доходами; ещё немного – и богатства багдадского трона начнут оскудевать. "Надо бы сократить расходы", - посоветовал казначей. В ответ на это аль-Амин велел принести списки всех подданных, которые получают жалование из казны. И ткнул пальцем в три имени, и спросил: "Кто эти люди и за что им платят по тысяче динаров в месяц?"
"О повелитель правоверных, - ответил казначей, - это наши мудрейшие мудрецы – Сулейман Хитроумный, Абдаллах Благочестивый и Айюб Терпеливый. Отец твой ценил их очень высоко, и спрашивал их совета в наитруднейших делах, и они его ни разу не подводили".
"Не припомню я, чтобы мой отец советовался с этими людьми…" – сказал Мухаммад аль-Амин. "Последний раз это случилось пятнадцать лет назад, - ответил казначей. – Ты, мой господин, в то время был ещё юн и не можешь этого помнить".
"И все эти пятнадцать лет они бездельничали и тратили мои деньги! – возмутился аль-Амин. – Подать же их сюда немедленно! Я сам испытаю их мудрость и сам назначу ей цену!"
Вскоре перед халифом предстали три седобородых старца, самому младшему из которых недавно исполнилось девяносто лет. Аль-Амин взглянул на них надменно и сурово и задал им один вопрос: "Что главное в жизни?". Мудрецы ничуть не смутились и ни на мгновение не задумались. Все трое ответили на вопрос халифа, но каждый ответил по-своему.
Сулейман Хитроумный сказал: "Главное в жизни – это разум. Ум для мужчины что красота для женщины; голова без ума подобна телу без души, а глупый человек неотличим от скота. Разум – лучший из даров, а невежество – худшее из бедствий: невежде и удача не в прок, мудрому же и неудача на пользу".
Абдаллах Благочестивый сказал: "Главное в жизни – это праведность. Ибо здесь и сейчас мы не живём, но лишь ожидаем грядущей вечной жизни. Земное существование окончится столь же быстро, как увядает трава без дождя; и в жизни грядущей человеку не помогут ни богатство, ни родовитость, ни красота, но лишь праведность и добродетель".
Айюб Терпеливый сказал: "Главное в жизни – это смирение. Всё, что должно с нами случиться, предначертано от рождения. Смиренного судьба ведёт, непокорного тащит – но оба окажутся там, где им надлежит быть. Что проку строптивому в его строптивости? Что ему суждено, то ему всегда достанется; а чего не суждено, того он никогда не добьётся".
Аль-Амин выслушал эти речи и подвёл им итог: "Три граната в одной руке не удержать, три меча в одни ножны не всунуть. Если главное в жизни это разум, то к чему тогда праведность и смирение? Ведь и без них разумный человек достигнет в жизни всего, чего хочет. Если же земная жизнь лишь подготовка к вечной жизни, то не мудрствовать в ней надо, а молиться и поститься, и не смиряться с судьбой, а творить добро и бороться со злом. Но если всё предначертано от рождения, тогда нету смысла ни учиться, ни молиться, ни бороться – всё равно случится то, что должно случиться. А посему, отцы-мудрецы, если один из вас прав, то двое других не правы. Или же не правы все трое".
Сулейман Хитроумный халифу ответил: "Широкая рука удержит три граната, широкие ножны вместят три меча". Абдаллах Благочестивый эту мысль развил: "Глупость – грех перед Создателем, а упрямство – порождение глупости. Кто праведен, тот и мудр, а кто мудр, тот исполнен смирения". Айюб Терпеливый эту мысль пояснил: "Отец твой, о халиф, был разумен, праведен и покорен своей судьбе. Он вмещал в себе три наших мудрости и не видел в них противоречия".
Мухаммад аль-Амин счёл их речи бессмысленными и оскорбительными, но не сумел ничего возразить и ни к чему придраться. И он сказал Сулейману, Абдаллаху и Айюбу: "Учёность познаётся по словам, мудрость познаётся по делам. Нынче испытал я вашу учёность и нашёл её безупречной. Завтра испытаю я вашу мудрость. Если вы выдержите испытание, то я увеличу ваше жалование вдвое; если же не выдержите, то не жить вам на этом свете".
И отправил их по домам, втайне надеясь, что они испугаются и убегут из Багдада. Но мудрецы не сбежали, а явились к халифу на другой день поутру, готовые к любым испытаниям.
Мухаммад аль-Амин принял их любезно и радушно, как будто и не сердился на них вчера. Он велел накрыть стол, и щедро угостил мудрецов наилучшими яствами, и лично проследил, чтобы они отведали всех блюд и напитков. Сам же он пил только воду и ел только фрукты, поскольку напитки и блюда были щедро приправлены отменным индийским банджем – таким, что если бы его понюхал слон, он проспал бы сутки напролёт.
Не ожидая подвоха, старики пили и ели вдоволь – и не заметили, как бандж сковал их тела и похитил их разум. И тогда аль-Амин хлопнул в ладоши, и призвал своих доверенных людей и приказал им: "Отнесите этих гашишеедов в лодку, перевезите их на остров Амр и спустите в зиндан Муканны".
И люди халифа отвезли спящих на остров и спустили их в каменный колодец, называемый "зиндан Муканны" – а глубина этого колодца была тридцать локтей, и в полдень со дна его видны были звёзды, а сверху не видно было дна. И вместе со стариками в колодец были опущены три вещи: светильник, огниво и послание, запечатанное перстнем Мухаммада аль-Амина. И вот что было написано в том послании:
"Не удивляйтесь, отцы-мудрецы, что вы оказались в столь глубоком и тёмном месте. Я, повелитель правоверных, обещал испытать вашу мудрость, и я изобрёл для неё достойное испытание. Сегодня вам предстоит выбраться из колодца без лестницы и верёвки, без лопаты и без ножа, но единственно силою вашей драгоценной мудрости, за которую мой отец платил вам по тысяче динаров в месяц. Примените же её и не медлите! Если завтра утром вы встретите меня наверху, я буду платить вам вдвое больше; если же я обнаружу вас на дне, то колодец станет вашей могилой!"
И халиф не поставил у колодца охранников, дабы Сулейман, Абдаллах и Айюб не обольстили их своими хитроумными речами и не склонили к содействию. А остров Амр был бесплоден и необитаем, и горожане не имели нужды посещать его, и он пребывал в запустении с тех давних времён, когда на нём вырыли зиндан Муканны. И никто, кроме халифа и его доверенных людей, не знал о том, куда отправлены мудрецы, и никто не мог прийти к ним на помощь.
На другое утро халиф отправился на остров, предвкушая, как старики будут в отчаяньи взывать к его милосердию из тёмных недр зиндана. Однако Сулейман, Абдаллах и Айюб вышли ему навстречу и приветствовали его с улыбками на устах. "Радуйся, о халиф – мы нашли путь наверх!" – сказал Сулейман Хитроумный. "Убедись, о халиф - Аллах не губит праведных и добродетельных!" – сказал Абдаллах Благочестивый. "Мы покорились судьбе, и она явила нам свою благосклонность" – сказал Айюб Терпеливый.
Халиф едва не лишился дара речи от удивления и досады. "Как вам это удалось?" – вымолвил он наконец.
"Мы очнулись и прочли твоё письмо, - сказал Айюб Терпеливый, - и задумались над решением твоей задачи, и пришли к выводу, что она неразрешима. И нам осталось лишь смириться со своей участью и уповать на твоё милосердие…"
"…и на милость Аллаха, - добавил Абдаллах Благочестивый. – Но мы не стали докучать Всевышнему мольбами и просьбами, а лишь покаялись в своих грехах и далее уподобились остывшему пеплу, готовясь умереть для жизни бренной и воскреснуть для жизни вечной. Но вскоре до нас донёсся топот множества ног, а затем голоса мужчин…"
"…и мы решили было, что утро уже настало, и ты, о халиф, уже подъезжаешь к колодцу, - продолжил Сулейман Хитроумный. – Однако речи приблизившихся были грубы и ничуть не походили на речи придворных. Прислушавшись, мы уразумели, что это разбойники, а наш колодец – не что иное как тайник, в котором они прячут сокровища.
И когда один разбойник спустился в колодец с мешком награбленного, мы окружили его и объявили: "Именем халифа Мухаммада аль-Амина, ты арестован! Бросай оружие и скажи своим сообщникам, что они окружены!" Абдаллах зажёг светильник, и он осветил печать на твоём письме. Увидев её, разбойник закричал: "Братья, бегите и забудьте обо мне! Тут повсюду люди халифа!"
И разбойники разбежались, а мы связали их человека своими поясами и поднялись по верёвочной лестнице, которую они оставили. Загляни в колодец, о халиф – ты увидишь там пленённого злодея, и при нём множество улик, свидетельствующих о его преступлениях. Мы же стоим здесь, наверху…"
"…и это свидетельствует лишь о том, что вам повезло! – перебил его Мухаммад аль-Амин. – Вам повезло, что разбойники наведались сюда в нынешнюю ночь, а не в прошедшую или в следующую. Вам повезло, что они испугались и разбежались, а не вытащили вас из колодца и не убили. И вам повезло, что они надёжно привязали лестницу, а не держали её в руках и не уронили при бегстве. Без этих трёх удач ваша мудрость была бы как парус без ветра: разум Сулеймана не смог бы решить мою задачу, а Абдаллахово благочестие и Айюбово смирение тем более с ней бы не справились. Значит, удача и есть главное в жизни - не так ли, отцы-мудрецы?"
"Слава тебе, о халиф, - сказал Сулейман Хитроумный, - сегодня ты обрёл свою мудрость, высокую как небо и бездонную как море. Да будет она тебе путеводной звездой; а мне разреши удалиться, ибо в сравнении с тобой я глуп, как дитя". "Сохрани тебя Аллах, о повелитель правоверных! – сказал Абдаллах Благочестивый. – Ты постиг сущность жизни, и ни к чему тебе теперь добродетель и благочестие. Позволь мне уйти, ведь я уже стар и мне пора готовиться предстать перед Всевышним". "Удачи тебе, о халиф! – сказал Айюб Терпеливый, - да будет твоя судьба лёгкой как пух и сладкой как мёд. Я же смиренно прошу тебя об отставке".
"Убирайтесь все трое!" – воскликнул халиф и велел увезти их с острова вместе с разбойником. А затем его стражники спустились в зиндан Муканны и раскопали его пол и подняли на поверхность пять мешков золота и серебра и великое множество иных ценных вещей и изделий. И халиф вернулся во дворец на закате, и вызвал казначея, и приказал ему составить опись привезенных ценностей. И заявил ему: "Счастлив и благодатен был нынешний день! Сегодня я не только обогатил казну великой прибылью, но и сократил её расходы на три тысячи динаров в месяц!"
Казначей, услышав об этом, огорчился и опечалился. "О мой господин, - спросил он, - неужели ты отправил в отставку наших мудрецов?"
"Они ушли по собственной воле, - пояснил халиф, - и я не стал их удерживать. Они не выдержали испытания, они раскаялись в собственной глупости, они признали, что я мудрее их - и я не вижу ничего дурного в том, что они ушли".
"О мой повелитель, - спросил казначей, - не разгневаешься ли ты на меня за то, что я сейчас скажу?"
"Говори, - ответил халиф. – даю тебе слово, что не буду гневаться".
И казначей сказал: "Если бы Сулейман, Абдаллах и Айюб оспаривали твоё мнение и просили оставить их при дворе – я усомнился бы в том, что они умны. Но в том, что они не стали спорить с тобой и подали в отставку, я вижу неопровержимое доказательство их мудрости. Не мне осуждать твои поступки, но уход мудрецов – дурная примета. Известно, что правитель, от которого уходят мудрецы, не процарствует и года. Умоляю тебя: догони их и постарайся вернуть, пока они не ушли далеко!"
"Вижу я, - ответил ему халиф, - что и ты уже состарился и пережил свой ум. Тебе так дороги эти живые мощи? Так отправляйся вслед за ними, я и тебя не буду удерживать. Воистину, напрасно ты сказал, что после их ухода я не процарствую и года: трусость и суеверие не к лицу мужчине. Через год я припомню тебе эти слова, и ты пожалеешь о том, что не к месту распустил свой язык!"
И казначей не стал дожидаться, пока пройдёт год, а покинул халифа на следующий день. Но его предсказание оказалось неточным: Мухаммад аль-Амин продержался на троне не год и не два, а целых три с половиной. И всё это время он не отказывал себе ни в чём, не слушал ничьих советов и гнал от себя всех, кто осмеливался ему перечить. А потом в халифате случилась гражданская война, Багдад захватили персы, и халиф погиб в бою от рук простого солдата из Хорасана, имя которого не известно ни сказителям, ни историкам.
(с) Дима Гайдук
О Мухаммаде аль-Амине, наследнике Харуна ар-Рашида, не сложено ни стихов, ни песен, ни легенд. И сказка о нём лишь одна, да и она, возможно, не совсем о нём: в Бирме есть очень похожая сказка о неком короле, в Индии – о неизвестном махарадже, в Египте – о султане, имя которого забылось за давностью лет. И только иракские сказители – да и то не все - утверждают, что героем этой истории был не король, не султан и не махараджа, а багдадский халиф Мухаммад аль-Амин, младший сын знаменитого Харуна ар-Рашида.
читать дальшеИстория эта столь же занимательна, сколь и поучительна. Говорят, что взойдя на престол, аль-Амин выказал полное пренебрежение ко всем государственным делам. Он не издавал указов, не вершил судов, не созывал совет, а дни и ночи напролёт развлекался играми, стихами, песнями, вином и любовными утехами. И транжирил государственные деньги как огонь пожирает сухую солому – шумно, ярко, но без малейшей пользы.
Через несколько месяцев казначей намекнул халифу, что расходы казны сравнялись с доходами; ещё немного – и богатства багдадского трона начнут оскудевать. "Надо бы сократить расходы", - посоветовал казначей. В ответ на это аль-Амин велел принести списки всех подданных, которые получают жалование из казны. И ткнул пальцем в три имени, и спросил: "Кто эти люди и за что им платят по тысяче динаров в месяц?"
"О повелитель правоверных, - ответил казначей, - это наши мудрейшие мудрецы – Сулейман Хитроумный, Абдаллах Благочестивый и Айюб Терпеливый. Отец твой ценил их очень высоко, и спрашивал их совета в наитруднейших делах, и они его ни разу не подводили".
"Не припомню я, чтобы мой отец советовался с этими людьми…" – сказал Мухаммад аль-Амин. "Последний раз это случилось пятнадцать лет назад, - ответил казначей. – Ты, мой господин, в то время был ещё юн и не можешь этого помнить".
"И все эти пятнадцать лет они бездельничали и тратили мои деньги! – возмутился аль-Амин. – Подать же их сюда немедленно! Я сам испытаю их мудрость и сам назначу ей цену!"
Вскоре перед халифом предстали три седобородых старца, самому младшему из которых недавно исполнилось девяносто лет. Аль-Амин взглянул на них надменно и сурово и задал им один вопрос: "Что главное в жизни?". Мудрецы ничуть не смутились и ни на мгновение не задумались. Все трое ответили на вопрос халифа, но каждый ответил по-своему.
Сулейман Хитроумный сказал: "Главное в жизни – это разум. Ум для мужчины что красота для женщины; голова без ума подобна телу без души, а глупый человек неотличим от скота. Разум – лучший из даров, а невежество – худшее из бедствий: невежде и удача не в прок, мудрому же и неудача на пользу".
Абдаллах Благочестивый сказал: "Главное в жизни – это праведность. Ибо здесь и сейчас мы не живём, но лишь ожидаем грядущей вечной жизни. Земное существование окончится столь же быстро, как увядает трава без дождя; и в жизни грядущей человеку не помогут ни богатство, ни родовитость, ни красота, но лишь праведность и добродетель".
Айюб Терпеливый сказал: "Главное в жизни – это смирение. Всё, что должно с нами случиться, предначертано от рождения. Смиренного судьба ведёт, непокорного тащит – но оба окажутся там, где им надлежит быть. Что проку строптивому в его строптивости? Что ему суждено, то ему всегда достанется; а чего не суждено, того он никогда не добьётся".
Аль-Амин выслушал эти речи и подвёл им итог: "Три граната в одной руке не удержать, три меча в одни ножны не всунуть. Если главное в жизни это разум, то к чему тогда праведность и смирение? Ведь и без них разумный человек достигнет в жизни всего, чего хочет. Если же земная жизнь лишь подготовка к вечной жизни, то не мудрствовать в ней надо, а молиться и поститься, и не смиряться с судьбой, а творить добро и бороться со злом. Но если всё предначертано от рождения, тогда нету смысла ни учиться, ни молиться, ни бороться – всё равно случится то, что должно случиться. А посему, отцы-мудрецы, если один из вас прав, то двое других не правы. Или же не правы все трое".
Сулейман Хитроумный халифу ответил: "Широкая рука удержит три граната, широкие ножны вместят три меча". Абдаллах Благочестивый эту мысль развил: "Глупость – грех перед Создателем, а упрямство – порождение глупости. Кто праведен, тот и мудр, а кто мудр, тот исполнен смирения". Айюб Терпеливый эту мысль пояснил: "Отец твой, о халиф, был разумен, праведен и покорен своей судьбе. Он вмещал в себе три наших мудрости и не видел в них противоречия".
Мухаммад аль-Амин счёл их речи бессмысленными и оскорбительными, но не сумел ничего возразить и ни к чему придраться. И он сказал Сулейману, Абдаллаху и Айюбу: "Учёность познаётся по словам, мудрость познаётся по делам. Нынче испытал я вашу учёность и нашёл её безупречной. Завтра испытаю я вашу мудрость. Если вы выдержите испытание, то я увеличу ваше жалование вдвое; если же не выдержите, то не жить вам на этом свете".
И отправил их по домам, втайне надеясь, что они испугаются и убегут из Багдада. Но мудрецы не сбежали, а явились к халифу на другой день поутру, готовые к любым испытаниям.
Мухаммад аль-Амин принял их любезно и радушно, как будто и не сердился на них вчера. Он велел накрыть стол, и щедро угостил мудрецов наилучшими яствами, и лично проследил, чтобы они отведали всех блюд и напитков. Сам же он пил только воду и ел только фрукты, поскольку напитки и блюда были щедро приправлены отменным индийским банджем – таким, что если бы его понюхал слон, он проспал бы сутки напролёт.
Не ожидая подвоха, старики пили и ели вдоволь – и не заметили, как бандж сковал их тела и похитил их разум. И тогда аль-Амин хлопнул в ладоши, и призвал своих доверенных людей и приказал им: "Отнесите этих гашишеедов в лодку, перевезите их на остров Амр и спустите в зиндан Муканны".
И люди халифа отвезли спящих на остров и спустили их в каменный колодец, называемый "зиндан Муканны" – а глубина этого колодца была тридцать локтей, и в полдень со дна его видны были звёзды, а сверху не видно было дна. И вместе со стариками в колодец были опущены три вещи: светильник, огниво и послание, запечатанное перстнем Мухаммада аль-Амина. И вот что было написано в том послании:
"Не удивляйтесь, отцы-мудрецы, что вы оказались в столь глубоком и тёмном месте. Я, повелитель правоверных, обещал испытать вашу мудрость, и я изобрёл для неё достойное испытание. Сегодня вам предстоит выбраться из колодца без лестницы и верёвки, без лопаты и без ножа, но единственно силою вашей драгоценной мудрости, за которую мой отец платил вам по тысяче динаров в месяц. Примените же её и не медлите! Если завтра утром вы встретите меня наверху, я буду платить вам вдвое больше; если же я обнаружу вас на дне, то колодец станет вашей могилой!"
И халиф не поставил у колодца охранников, дабы Сулейман, Абдаллах и Айюб не обольстили их своими хитроумными речами и не склонили к содействию. А остров Амр был бесплоден и необитаем, и горожане не имели нужды посещать его, и он пребывал в запустении с тех давних времён, когда на нём вырыли зиндан Муканны. И никто, кроме халифа и его доверенных людей, не знал о том, куда отправлены мудрецы, и никто не мог прийти к ним на помощь.
На другое утро халиф отправился на остров, предвкушая, как старики будут в отчаяньи взывать к его милосердию из тёмных недр зиндана. Однако Сулейман, Абдаллах и Айюб вышли ему навстречу и приветствовали его с улыбками на устах. "Радуйся, о халиф – мы нашли путь наверх!" – сказал Сулейман Хитроумный. "Убедись, о халиф - Аллах не губит праведных и добродетельных!" – сказал Абдаллах Благочестивый. "Мы покорились судьбе, и она явила нам свою благосклонность" – сказал Айюб Терпеливый.
Халиф едва не лишился дара речи от удивления и досады. "Как вам это удалось?" – вымолвил он наконец.
"Мы очнулись и прочли твоё письмо, - сказал Айюб Терпеливый, - и задумались над решением твоей задачи, и пришли к выводу, что она неразрешима. И нам осталось лишь смириться со своей участью и уповать на твоё милосердие…"
"…и на милость Аллаха, - добавил Абдаллах Благочестивый. – Но мы не стали докучать Всевышнему мольбами и просьбами, а лишь покаялись в своих грехах и далее уподобились остывшему пеплу, готовясь умереть для жизни бренной и воскреснуть для жизни вечной. Но вскоре до нас донёсся топот множества ног, а затем голоса мужчин…"
"…и мы решили было, что утро уже настало, и ты, о халиф, уже подъезжаешь к колодцу, - продолжил Сулейман Хитроумный. – Однако речи приблизившихся были грубы и ничуть не походили на речи придворных. Прислушавшись, мы уразумели, что это разбойники, а наш колодец – не что иное как тайник, в котором они прячут сокровища.
И когда один разбойник спустился в колодец с мешком награбленного, мы окружили его и объявили: "Именем халифа Мухаммада аль-Амина, ты арестован! Бросай оружие и скажи своим сообщникам, что они окружены!" Абдаллах зажёг светильник, и он осветил печать на твоём письме. Увидев её, разбойник закричал: "Братья, бегите и забудьте обо мне! Тут повсюду люди халифа!"
И разбойники разбежались, а мы связали их человека своими поясами и поднялись по верёвочной лестнице, которую они оставили. Загляни в колодец, о халиф – ты увидишь там пленённого злодея, и при нём множество улик, свидетельствующих о его преступлениях. Мы же стоим здесь, наверху…"
"…и это свидетельствует лишь о том, что вам повезло! – перебил его Мухаммад аль-Амин. – Вам повезло, что разбойники наведались сюда в нынешнюю ночь, а не в прошедшую или в следующую. Вам повезло, что они испугались и разбежались, а не вытащили вас из колодца и не убили. И вам повезло, что они надёжно привязали лестницу, а не держали её в руках и не уронили при бегстве. Без этих трёх удач ваша мудрость была бы как парус без ветра: разум Сулеймана не смог бы решить мою задачу, а Абдаллахово благочестие и Айюбово смирение тем более с ней бы не справились. Значит, удача и есть главное в жизни - не так ли, отцы-мудрецы?"
"Слава тебе, о халиф, - сказал Сулейман Хитроумный, - сегодня ты обрёл свою мудрость, высокую как небо и бездонную как море. Да будет она тебе путеводной звездой; а мне разреши удалиться, ибо в сравнении с тобой я глуп, как дитя". "Сохрани тебя Аллах, о повелитель правоверных! – сказал Абдаллах Благочестивый. – Ты постиг сущность жизни, и ни к чему тебе теперь добродетель и благочестие. Позволь мне уйти, ведь я уже стар и мне пора готовиться предстать перед Всевышним". "Удачи тебе, о халиф! – сказал Айюб Терпеливый, - да будет твоя судьба лёгкой как пух и сладкой как мёд. Я же смиренно прошу тебя об отставке".
"Убирайтесь все трое!" – воскликнул халиф и велел увезти их с острова вместе с разбойником. А затем его стражники спустились в зиндан Муканны и раскопали его пол и подняли на поверхность пять мешков золота и серебра и великое множество иных ценных вещей и изделий. И халиф вернулся во дворец на закате, и вызвал казначея, и приказал ему составить опись привезенных ценностей. И заявил ему: "Счастлив и благодатен был нынешний день! Сегодня я не только обогатил казну великой прибылью, но и сократил её расходы на три тысячи динаров в месяц!"
Казначей, услышав об этом, огорчился и опечалился. "О мой господин, - спросил он, - неужели ты отправил в отставку наших мудрецов?"
"Они ушли по собственной воле, - пояснил халиф, - и я не стал их удерживать. Они не выдержали испытания, они раскаялись в собственной глупости, они признали, что я мудрее их - и я не вижу ничего дурного в том, что они ушли".
"О мой повелитель, - спросил казначей, - не разгневаешься ли ты на меня за то, что я сейчас скажу?"
"Говори, - ответил халиф. – даю тебе слово, что не буду гневаться".
И казначей сказал: "Если бы Сулейман, Абдаллах и Айюб оспаривали твоё мнение и просили оставить их при дворе – я усомнился бы в том, что они умны. Но в том, что они не стали спорить с тобой и подали в отставку, я вижу неопровержимое доказательство их мудрости. Не мне осуждать твои поступки, но уход мудрецов – дурная примета. Известно, что правитель, от которого уходят мудрецы, не процарствует и года. Умоляю тебя: догони их и постарайся вернуть, пока они не ушли далеко!"
"Вижу я, - ответил ему халиф, - что и ты уже состарился и пережил свой ум. Тебе так дороги эти живые мощи? Так отправляйся вслед за ними, я и тебя не буду удерживать. Воистину, напрасно ты сказал, что после их ухода я не процарствую и года: трусость и суеверие не к лицу мужчине. Через год я припомню тебе эти слова, и ты пожалеешь о том, что не к месту распустил свой язык!"
И казначей не стал дожидаться, пока пройдёт год, а покинул халифа на следующий день. Но его предсказание оказалось неточным: Мухаммад аль-Амин продержался на троне не год и не два, а целых три с половиной. И всё это время он не отказывал себе ни в чём, не слушал ничьих советов и гнал от себя всех, кто осмеливался ему перечить. А потом в халифате случилась гражданская война, Багдад захватили персы, и халиф погиб в бою от рук простого солдата из Хорасана, имя которого не известно ни сказителям, ни историкам.
(с) Дима Гайдук