историческая заметка о русском крестьянстве в 1905 году:
читать дальше"...Есть такой интересный английский исследователь Теодор Шанин. В свое время, в начале 90-х, он издал интересный сборник документов, касающийся аграрного движения в России в 1905 году. Традиционные представления об этом аграрном движении: известный взрыв иррациональной ярости, горящие помещичьи усадьбы и т.д. Так вот, когда он издал этот сборник, - а сборник - статьи, не монография, непритязательный жанр, - то эффект был, конечно, потрясающий. Потому что материалы о том, как это все происходило. Собирается крестьянский сход и обсуждают, - причём не молодёжь, а бородачи, отцы семейств, - в какой день всем будет удобно пойти жечь помещичью усадьбу. «Нет, в пятницу я не могу, у меня тёща именинница». После этого точно так же в очень спокойном режиме выбирают, кто её будет поджигать. Тоже обсуждают: «Ивану нельзя, у него дети маленькие». Принимается это решение, и все целуют крест их не выдавать. После этого оповещают помещика: «Барин, в субботу придём». Барин, естественно, для начала попытается вызвать воинскую команду, но в стране революция, воинскую команду в каждую деревню послать невозможно.
В эту самую субботу, как на праздник, с жёнами, с детьми на телегах они собираются в барскую усадьбу. Если барин умный, то его там не будет. Если барин не очень умён, то он выбежит с берданкой, его свяжут и посадят в сарай: «Посиди, остынь». Причём всячески будут стараться не обидеть ни его, ни членов его семьи. В 1905 году - так. В 17-м крестьяне будут во многом другими. После этого они перепахивают межи, и делят помещичью землю. Шум, гам. Общинное решение, это вообще-то такое по всем описаниям очень шумное мероприятие. Они будут кричать, пока останется хоть один сомневающийся в том, что решение справедливо. Землю разделят. После этого ломают помещичий хлев, выводят скот и тоже делят, и это тоже не быстрый процесс. Нужно каждую коровёнку рассмотреть, решить, кому она достанется. Ломают закрома, высыпают хлеб и тоже делят его, грузят на телеги, отвозят. Уже, естественно, вечер, поскольку операция длительная. Выпускают барина, предлагают ему забрать личные вещи из дома, ему не препятствуют. Вообще, как общее правило, в 1905 году, крестьяне не берут ничего из помещичьей усадьбы. Считается, что личные вещи брать нельзя. Вот инвентарь, скажем, скот, зерно, - да!, это они заберут. Землю заберут. Но сам дом они не тронут. После усадьбу сжигают. Речь идёт о том, что данное действие именно общинное, и действуют с огромным сознанием собственной правоты.
Суть, очевидно, состоит в том, что крестьяне глубоко убеждены в том, что помещичье землевладение в том виде, в каком её сформировала реформа 1861 года, есть страшная несправедливость. Земля должна принадлежать тем, кто её обрабатывает. А если это было не так, значит, это какое-то явное недоразумение. Вот сейчас настал момент, когда все можно исправить. Организованность действия общины, видимо, совершенно определённо говорит о том, что в крестьянской среде эта позиция была общепринятой. Они не считали, что делают что-то плохое."